Desperatio.

[Orsini]

Не спится... Которую ночь уже метаться по кровати в тщетных попытках хоть ненадолго забыться тяжелым сном – надоело. Брат Петер с тихим ругательством сполз с кровати на холодный каменный пол и прислонился к грядушке. Тоскливо посмотрел на темень за окном, оценивая, сколько еще времени придется провести в кельи перед очередным – и таким желанным, кто бы мог подумать! – началом рабочего дня. Начало четвертого, не иначе… Че-ерт… Прости, Господи. Долго как… Так еще и Паола сегодня прогнала из офиса со словами «Вы переутомились, вам надо отдохнуть». Какой уж тут отдохнуть, когда, стоит только остаться в одиночестве, на душе начинают скрести наглые черные кошки! Даже молитвы против них не помогают, он проверял. Все равно уснуть невозможно… Было, ага. Дело так и кончилось тем, что поутру инквизиторы нашли своего командира спящим на полу в местной часовне. Ну не выдерживает человеческий организм больше трех суток без сна, что ж с него возьмешь. И все равно - не помогает.
Петер с тихим стоном врезал кулаком по каменной стене. Костяшки пальцев, сбитые в кровь еще пару дней назад, отозвались ноющей болью. Инквизитор покривился и вяло слизнул пару выступивших темных капелек. Нет, и что вампиры в ней находят? «Вкусная. Сладкая…» Привкус стали, и не более того. Как у лезвия кинжала. Достал оружие, поиграл острием в неверном свете выглянувшей из-за облаков луны. Любимица оборотней, чтоб ее… Скучно.
«Инквизитору не хватает компании? Это что-то новое…» Петер с досадливым шипением запустил кинжал в невидимого собеседника. В воображение свое, глупый. Его нет здесь, он далеко, а ты все еще слышишь чужой завораживающий голос, словно вживую. И споришь. И не хочешь уступать, хотя давно уже сдался. Только признаваться в этом даже самому себе - не желаешь.
"Чего же тебе на самом деле не хватает, а, инквизитор?" Да коли знал бы, сказал. Наверное. Или не сказал. Да ты ведь все равно не избавишься от вредной привычки читать чужие мысли. Орсини хмыкнул и закрыл глаза. Опять с воображением своим спорить начал. Сколько ж можно? К сестре Симоне тебе пора, брат. И причем давно уже пора… Или сразу в монастырь святой Катарины.
Последний наш разговор… Он занял всю ночь. Странный какой-то был… И вроде бы ни о чем. Перед рассветом лишь ушел инквизитор из комнаты, которую превратили в импровизированную тюремную камеру. А утром ты исчез. Растворился в воздухе, ага. Впрочем, это обстоятельство не сильно удивило Бюро. Скорей уж, раздосадовало. По сложившемуся общему мнению, Орден таки решил, что опальный маг им еще пригодится, да и забрал этого самого мага.
«Ненависть и страх... это единственные эмоции, которые остались для тебя на земле?» Нет, что ты… Было еще безразличие. А теперь нет и его. И страха нет, ибо никого и никогда не боялся Разрушитель. И ненависти. Я просто не могу ненавидеть тебя… Ты, наверно, этого хотел, а, магир Ордена Розенкройц? Зачаровал, не иначе. Так нет. «Я на этом не специализируюсь». И оснований не верить нет. Слишком уж мелко… и мелочно.
… Час. Еще час прошел. И за окном стало посветлее. День, еще один день… Что же происходит с тобой, брат? Черная кошка потянулась, поточила коготки. «Возможно, просьба инквизитора мало отличается от приказа...» А ведь и правда, не умеешь ты просить. Петер. Да только это разве что-нибудь изменило бы? А где-то глубоко – сомнение. Может, и изменило бы… Черная нахальная кошка, как же от тебя избавиться? И навыки Бенедикта ничем не помогли. «Вы не одержимы, брат Петер». Что же тогда? Нет ответа, черная кошка с темными понимающими глазами…

@темы: haeresis, insania, dolor

Comments

[Tokugawa Ieyasu]

Ответ где-то на дне твоей души, брат.

[Orsini]

Я знаю ответ.