В рамках "эстафеты", бонус. В жару - самое оно.)
Иллюстрация.… А снег словно ждал, пока смешные люди внизу закончат свои шумные игры и позволят издавна царившей в ущелье тишине занять свое законное место. Ждать пришлось недолго – что горам, меряющим время веками, несколько часов! Выдох, вдох. И шумные люди уже примолкли, только дымится остов гигантской машины, замершей на краю обрыва в последнем рывке. Снежная туча, придремавшая над ущельем, тяжело вздыхает, потягивается и выпускает на вольный танец тысячи снежных хлопьев…
читать дальше
… Из покореженного остова с трудом выбирается человеческая фигурка – и останавливается, сидится на горячий металл, не смущаясь пылающего рядом пламени. Всего-то четыре фута. Целых четыре фута. Четыре – до инквизитора и семь – до топливного бака. Маттиас на секунду закрывает глаза и подставляет лицо падающему снегу. Выдох, вдох. Холод на висках, на губах. Остывающий от жара загоревшейся кабины доспех. Инквизитор спрыгивает на землю, с досадой осматривает машину – и торопливо разворачивается. Три фута до топливного бака. Семь футов до инквизитора.
Взрыв отбрасывает на землю, накрывает горячей, тягучей, липкой волной. Обшлаг рукава намертво пригвожден к замерзшему грунту расплавленным осколком, по щеке лениво тянется струйка крови – такая же тягучая и липкая, как и застлавшее глаза марево взрыва.
Инквизитор с трудом поднимается, привычно отряхивает край формы… получается только хуже. Затылок неприятно холодит стылый ветер, и хочется накинуть капюшон, защититься хоть так, но Маттиас не трогает багряную ткань. Сукно промокло почти насквозь, а если прилипнет к волосам окровавленная ткань – ощущения будут не из приятных.
Снег продолжает падать – крупными, пушистыми хлопьями. Будто старается поскорее скрыть и чужеродный для ущелья металл, и окрасившиеся в цвет закатного пламени камни, и так и не впитавшую теплую кровь мерзлую землю. Стыдливая поземка метет, вьется вокруг ног, пытается остановить – шутка ли, кованые армейские ботинки оставляют на тропе неприглядный след! Если снегопад продолжится – то через час-полтора пройти будет совсем невозможно…
Маттиас рассеянно растирает смерзшуюся кровь на некогда белой перчатке с золотистым гербом. Выдох. Вдох. Холод на висках. В ущелье остаются павшие. Живые уходят прочь. За спиной растворяется в метели никому уже не нужная стратегическая высота буровой установки…