* * *
Проработавший почти всю ночь над изготовлением весьма сложного противоядия Кемпфер на полных автоматах прошел по коридору маленького домика на окраине Франкфурта, толкнул дверь спальни… и остановился на пороге, мысленно чертыхнувшись. Как он мог забыть!... Хотя выругаешься тут, если усталое сознание обнаруживает в своей-собственной-комнате и на собственной кровати инквизиторов в количестве две штуки. Нет, одного инквизитора, чьей кипучей энергии хватило бы на мини-отряд, точно. И одного своего немного наивного друга, который, собственно, и был причиной его, Исаака, присутствия здесь. Словно магнит для разного рода несчастий, Мариус и на сей раз умудрился найти такое приключение, которое искать – не сыскать нормальному человеку. Умудрился он в местном букинистическом магазине попробовать вслух прочитать древнего вида рукопись, - по свидетельству одного воинственного индивидуума. И, как результат, - Лос теперь лежал с никак не желающей униматься лихорадкой, а Исаак воевал с противоядием, подступающим сном – и по совместительству – с тем самым индивидуумом.
читать дальше
* * *
… Дойти до указанного Мариусом домика оказалось непросто. По-видимому, архивариус все же подхватил простуду, потому что шел он все медленнее и медленнее, все чаще останавливаясь. Пока не попытался сползти по очередной стенке с извиняющимся «Кажется, мне немного нехорошо, брат…» Дальше горе-историка, игнорируя его возражения, несли на руках. Благо, народа мало было – картина была на грани сюрреализма...
Надежды Петра на то, что за ночь подчиненному получшеет, не оправдались. Медицинская база данных Дуо оказалась бессильна – таких симптомов не включало ни одно заболевание… А Мариус бредил, метался по кровати и выгибался дугой, стоило только инквизиторам подойти чуть ближе… К началу десятого утра Орсини сдался и связался с головным офисом, прося помощи. И получил отказ. Естественно, санкционированный кардиналом с требованием «уничтожить ставший бесполезным элемент». А перечить Медичи не следовало, по мнению всего Бюро. По мнению Орсини – только в исключительных ситуациях. В итоге брат Бартоломео был выслан с прибывшим вертолетом обратно в Ватикан, разъяснять обстановку, а пилотам, вознамерившимся исполнить кардинальский приказ, было в доступных выражениях и со скримером в руках объяснено, что Великий Инквизитор изволит поступать в сложившейся ситуации согласно своим понятиям Чести, Совести и на благо Матери Церкви.
… Время шло. Ситуация не менялась – ни в лучшую, на что отчаянно надеялся не имевший никакой возможности подойти к больному Петр, ни в худшую – и слава Господу! Ключ инквизитор получил совершенно неожиданно. Сонный, усталый после бессонной ночи и злой от собственного бессилия, он метался по домику, словно дикий зверь по тесной клетке. Холодный душ помогал ненадолго… но в одно из таких метаний Орсини заглянул в спальню, оставив всю свою атрибутику где-то в гостиной. И был весьма удивлен – на его появление отреагировали на уже ставшим привычным болезненным криком, а вполне осмысленным жалобным взглядом.
«Неужели кризис прошел? Так неожиданно?!» - обрадованный, он бросился к коллеге, помогая сесть.
- Мариус, тебе лучше? Слава Господу, я… - он ошарашенно умолк, когда мужчина внезапно согнулся, прижимая руки к вискам и болезненно застонал. – Мариус?... Да что же это…
Нет ответа. Только забился в самый угол кровати, сжался…
- Ты меня не узнаешь?... – Петр остановился, потом шагнул назад, выравнивая тон голоса. – Мариус, я хочу тебе помочь…
- Брат… - то ли прошептали, то ли прохрипели в ответ. – Не говорите так, больно…
«Не говорить так? Так громко?» - Петр на минуту растерялся, потом похолодел. Глаза стали жестко-серыми, он медленно отошел к двери.
- Я сейчас вернусь, Мариус… - он приподнял с плеч мокрое полотенце. – Отнесу и вернусь, хорошо?
Вышел, дождавшись кивка. А по пути обратно зажал в кулаке маленький крестик – так, чтобы не было видно даже шнурка. И почти не удивился, когда – едва он ступил за порог – единственной реакцией на его появление был отчаянный вопль «Уйди!»